ЖУРНАЛ «КАЗАКИ»

В ВИХРЕ

ВЕКА

А. Г. Бурмагин,

войсковой старшина, Кубанское казачье войско

История мировой авиации началась в 1903 году,
со времени первого успешного полета американцев братьев Райт. Несколько позднее подняли
в воздух свои машины наши соотечественники –
пилоты-энтузиасты С. И. Уточкин, М. Н. Ефимов, Л. М. Мациевич, Н. Е. Попов и другие воздухоплаватели.

Наконец, в сентябре 1910 года безмятежную тишину кубанского неба впервые нарушил шум мотора. Тысячи екатеринодарцев, собравшихся на городском ипподроме, могли лицезреть увлекательное зрелище - русский летчик А. И. Габер-Волынский на биплане «Фарман» в течение 3 дней совершал демонстрационные полеты над Екатеринодаром. Поднявшись на 200-метровую высоту, пилот показывал различные маневры, демонстрируя удивительные возможности своей машины.

Публика была в восторге. Ну а тем жителям города, которым по каким-либо причинам не удалось лично присутствовать при столь знаменательном событии, пришлось довольствоваться сведениями, почерпнутыми из местных газет. Хотя несколько растерявшиеся екатеринодарские репортеры, впервые увидевшие подобное «чудо», не всегда объективно могли его оценить и описать читающей публике. Например, репортер газеты «Кубанский курьер» так описывал увиденное: «Взгляд на первых порах улавливает, будто две полотняные крыши. Спереди на шестах небольшой полотняный навес и сзади, тоже на шестах, несколько иной формы навес…» Согласитесь, что человеку, не обладающему достаточным воображением, прочитавшему подобное описание, весьма трудно было представить себе аэроплан.

Первым кубанцем, поднявшимся в небо, был Вячеслав Матвеевич Ткачев, ставший впоследствии одним из создателей отечественной военной авиации, тем, кто одним из первых поднял русские аэропланы на бой с летчиками кайзера Вильгельма. Человек удивительной судьбы. О нем я хочу повести свой рассказ.

Впервые о Вячеславе Матвеевиче я услышал из уст известного кубанского краеведа и публициста Ивана Григорьевича Федоренко в конце 80-х годов ХХ века, когда работал в Краснодарском историко-археологическом музее-заповеднике им. Е. Д. Фелицина. С тех пор стал изучать его биографию в краевом архиве, редких публикациях, разыскал его прижизненные статьи в журнале «Огонек», книгу «Русский сокол», поднял его послужной список, пенсионное дело и другие источники. В мае 1989 года в газете «Комсомолец Кубани» вышла моя статья о В. М. Ткачеве «В вихре века», наверное, это была первая публикация о знаменитом летчике после его смерти. Затем эту тему подхватили многие кубанские и российские историки и краеведы. Имя выдающегося авиатора Вячеслава Матвеевича Ткачева было возвращено из забвения.

Изучая биографию нашего земляка В. М. Ткачева, я не переставал удивляться постоянно встречающемуся слову «впервые». Пионер русской авиации, участник первого в истории русской авиации полета в строю. Первый летчик, награжденный орденом Святого Георгия Победоносца. avtor первого в России руководства для летчиков «Материалы по тактике воздушного боя». Организатор первых истребительных авиагрупп. Первый русский генерал авиации. Кто же он, этот прославленный летчик?

Вячеслав Матвеевич родился 24 сентября 1885 года в станице Келермесской Майкопского отдела Кубанской области, в семье кубанского казака, потомственного дворянина, полковника Матвея Васильевича Ткачева. В том же году он был крещен в станичной деревянной и, как записано в справочнике по Ставропольской епархии за 1911 год, «поместительной» (то есть вместительной, значительных размеров. – А.Б.) Покровской церкви, построенной в Келермесской в 1880 году.

Род Ткачевых был известен на Кубани. Прадед Вячеслава Матвеевича - Андрей Ткачев по высочайшему повелению вместе другими донскими казаками в 1794 году был поселен на Кавказской линии в составе Кубанского казачьего полка. Дед, Василий Андреевич, был рядовым казаком, отличился при взятии турецкой крепости Анапа в 1829 году, за боевые подвиги получил офицерское звание и личное дворянство, закончил службу подъесаулом Кавказского линейного казачьего войска. Вместе с семьей он осел на жительство в станице Кавказской и в 50-х годах ХIХ века был назначен начальником (атаманом) станицы. Необходимо отметить, что в Кавказском линейном казачьем войске атаманы станиц назначались командирами казачьих полков, а не избирались, как в Черноморском войске. Об этом периоде жизни семьи Ткачевых читаем в приказе по войскам Кавказской линии и Черномории: «В ночь с 17 на 18 ноября 1852 г. партия абреков напала на аул и дом гвардии полковника Сигат-Гирея. Начальник Кавказской станицы Ткачев быстро выслал на защиту аула казаков, которые успешно сделали свое дело». Командующий правым флангом Кавказской линии и наказной атаман Черноморского казачьего войска генерал-лейтенант Н. С. Заводовский в числе других объявил благодарность атаману станицы Ткачеву, хорунжему 5-й сотни 2-го Кубанского полка Ткачеву, а казак Матвей Ткачев, отец Вячеслава Матвеевича, был произведен в чин урядника.

Полковник Матвей Васильевич Ткачев родился 16 ноября 1829 года. Во время Крымской войны в чине урядника М. В. Ткачев был удостоен Георгиевского креста 4-й степени и произведен в хорунжие, закончил службу в чине полковника и приобрел потомственное дворянство. После начала заселения Западного Кавказа 1 мая 1863 года он добровольно переселился в только что основанную станицу Келермесскую, получив в потомственное владение 150 десятин земли.

Слава Ткачев с детства слышал рассказы старых казаков о боевых подходах, сражениях, мечтал о воинской славе. К шести годам мальчик стал прекрасным наездником, к десяти обучился грамоте, окончив станичное двухклассное училище Министерства образования. Затем продолжил свое образование в Нижегородском графа Аракчеева кадетском корпусе, где учился вместе с будущим известным летчиком П. Н. Нестеровым. Этот этап своей жизни В. М. Ткачев подробно описал в изданной в Краснодаре в 1961 году книге «Русский сокол».

30 августа 1904 года по окончании корпуса В. М. Ткачев вступил в службу и был зачислен юнкером на правах вольноопределяющегося 1-го разряда в Константиновское артиллерийское училище, откуда 30 июня 1906 года был выпущен хорунжим во 2-ю Кубанскую казачью артиллерийскую батарею. Летом 1908 года переведен в Закавказье, в 5-ю Кубанскую казачью батарею, а 6 мая 1909 года высочайшим приказом за выслугу лет произведен в чин сотника. В 1910 году награжден орденом Св. Станислава 3-й степени.

В 1910–1912 годах Вячеслав Матвеевич был прикомандирован к Одесскому кадетскому корпусу в качестве офицера-воспитателя с оставлением по Кубанскому казачьему войску. Именно здесь В. М. Ткачев увлекся только что зарождающейся авиацией. Увлечение постепенно переросло в дело всей жизни. Сам Вячеслав Матвеевич вспоминал об этом: «…Как-то, возвращаясь с прогулки через стрельбищное поле, мы услышали звук, напоминающий шум мотора автомобиля. Он раздавался где-то близко, но автомобиля нигде не было видно… Я почему-то взглянул вверх и… о, чудо! Над нашими головами на высоте около пятисот метров плавно парил озаренный лучами заходящего солнца аэроплан… Это захватывающее зрелище решило мою дальнейшую судьбу».

Прочитав в «Одесских новостях», что в городе открывается пилотская школа, куда офицеры Одесского гарнизона принимались бесплатно, Ткачев тут же поступил в нее на учебу.

В 1911 году Вячеслав Матвеевич окончил авиашколу Одесского аэроклуба, показав себя отличным летчиком, и получил от Всероссийского аэроклуба диплом гражданского пилота за номером 65.

Желая продолжить летное образование, Ткачев пишет рапорт за рапортом, добиваясь перевода из артиллерии в авиацию, и вот наконец его желание удовлетворено. В сентябре 1912 года он был зачислен в Севастопольскую офицерскую школу авиации. Это военно-учебное заведение было создано по высочайшему соизволению Николая II Великим князем Александром Михайловичем 21 ноября 1910 года. Первый выпуск школы состоялся 26 октября 1911 года, 24 первых выпускников-летчиков лично принял и напутствовал Николай II. Сотник Ткачев был зачислен в третий набор школы. Начались напряженные дни учебы.

Вначале Ткачев летал на устаревшем «Фармане», сами летчики говорили об этой машине, что в полете сидишь, как на жердочке над пропастью, не смеешь пошевелиться. Одна рука крепко держится за стойку, другая - на ручке управления. В лицо и грудь бьет струя воздуха… Ни записать что-либо, ни посмотреть на карту… Вскоре Вячеслав Матвеевич пересел на более современный аэроплан «Ньюпор», «но столь растрепанный и разболтанный, что летать на нем уже не рисковали, а использовали для тренировок». Освоив новые ньюпоровские рули, Ткачев, как сам позднее рассказывал, вспомнив прежние навыки джигитовки, решил все же попробовать взлететь. Попытка эта чуть не закончилась трагически. «Ньюпор», сделав резкое сальто-мортале, упал на спину. К счастью, летчик не пострадал. После этого случая В. М. Ткачев стал летать на боевом «Ньюпоре IV».

11 декабря 1912 года после успешной сдачи экзаменов В. М. Ткачеву было присвоено звание военного летчика, а в феврале следующего года он был награжден орденом Св. Анны 3-й степени. Летчик Ткачев начинал службу в 7-й воздухоплавательной роте. После расформирования последней в июне 1913 года принял участие в формировании 3-й авиационной роты в Киеве и затем проходил службу в XI корпусном авиаотряде, где вновь встретился со своим давним другом П. Н. Нестеровым.

Вместе с П. Н. Нестеровым и М. Г. Передковым В. М. Ткачев участвовал в знаменитом групповом перелете в составе звена (впервые в истории авиации «в плотном строю») по маршруту Киев - Остер - Нежин - Киев. Затем совершил ряд посадок на неизвестной местности, готовясь к дальним перелетам.

В октябре 1913 года В. М. Ткачев на аппарате «Ньюпор IV», совершает перелет по маршруту Киев - Винница - Бирзула - Одесса - Алешки - Джанкой - Тамань - Екатеринодар. Сохранился подробный отчет В. М. Ткачева об этом перелете. Вот лишь краткие выдержки из него:

«В 7 часов 20 минут я вылетел из Киева… Подлетая к Виннице, увидел железнодорожную станцию, в близи нее наметил удобную площадку, на которую и спустился. Расстояние в 200 верст я покрыл при встречном ветре за 2 часа 55 минут. В 12 часов самолет снова в воздухе. К сожалению, из-за неблагоприятного направления ветра подъем пришлось совершать против гор. Это не дало возможности подойти к горам на необходимой высоте. Мой «Ньюпор», очутившись над беспорядочно разбросанными хребтами гор, попал в лабиринт воздушных вихрей. Чтобы набрать высоту, стараюсь идти против ветра по прямой, но горы поднимаются все выше и выше. Все ближе верхушки деревьев. Пришлось выбирать наименьшее зло: на одной из полянок, хоть и не особенно удобной для посадки, я с боковым ветром спустился, повредив немного шасси. Но этим спас аэроплан и себя.

Вторая попытка была удачнее. Перелет Винница - Бирзула дался легко. К тому же дул попутный ветер, и расстояние в 190 верст я пролетел за 1 час 25 минут…

В 2 часа 53 минуты взлетел, дул северный попутный ветер, и расстояние в 180 верст я покрыл за 1 час 27 минут при сильной болтанке. Выше 600 метров аэроплан не поднимался. В Одессе спустился на хорошо знакомое поле…»

Но не все было гладко, на перелете Джанкой – Тамань заглох мотор… Случись это часом позже, то садиться пришлось бы в Керченский пролив.

«Перетянув благополучно на высоте 1 500 метров Керченский пролив, я опустился в Тамани, как раз у подножия памятника в честь запорожцев. Тут же меня окружила толпа любопытных, впервые видевших крылатую машину. Появился и представитель власти, то ли станичный атаман, то ли его помощник… На другой день в 9 часов 35 минут утра вылетел из Тамани. Примерно в 11 часов я подлетел к Екатеринодару. Здесь выбирать долго место для спуска не пришлось, возле бегового поля между рощей и Черноморским вокзалом раскинулся огромный пустырь, на который я и сел, покрыв расстояние в 190 км за 1 час 25 минут… Три дня по вечерам я демонстрировал полеты, на которых присутствовали воинские части и учащаяся молодежь. Огромная площадь пустыря была заполнена толпой…»

Этот полет осуществлялся в условиях, приближенных к боевым, без предварительной подготовки.
И, несмотря на неудовлетворительное состояние техники, был блестяще завершен. Полный триумф ждал летчика в столице Кубани, по свидетельству очевидцев, весь город высыпал посмотреть полеты… Закрывались даже магазины.

За этот, без преувеличения сказать, подвиг Вячеслав Матвеевич Ткачев был награжден золотым жетоном Киевского общества воздухоплавателей «За выдающийся перелет в 1913 году», а по службе - повышен в чине. 5 октября 1913 года высочайшим приказом В. М. Ткачев был произведен в подъесаулы со старшинством с 22 апреля 1913 года.

10 марта 1914 года подъесаул В. М. Ткачев был назначен командиром ХХ корпусного авиаотряда, приданного штабу 4-й армии под командованием генерала от инфантерии барона А. Е. Зальца, с августа 1914 года генерала от инфантерии А. Е. Эверта.

С самого начала Первой мировой войны в составе авиаотряда Вячеслав Матвеевич Ткачев находился на фронте, проявляя чудеса храбрости. Вот только краткий перечень наград, с которым я ознакомился, читая его послужной список: 6 мая 1910 года награжден орденом Св. Станислава 3-й степени; в 1913 году - Св. Анны 3-й степени, в 1914 году - за блестящую разведку сил противника орденом Св. Георгия Победоносца. За отличие в боях в 1915 году - чин есаула и ордена:

•орден Святого Станислава 2-й степени с мечами - Высочайший приказ от 24.12.1915 г. «за отличия в период боев с 21-го октября по 1-е декабря 1914 г.»;

•орден Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» - ВП от 01.08.1915 г. «за отличия в делах против неприятеля в период боев с 1-го декабря 1914 г. по 1-е июня 1915 г.»;

•орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом - ВП от 26.02.1915 г. «за отличия в действиях против неприятеля в период боев с 27-го сентября по 21-е октября 1914 г.»;

•орден Святой Анны 2-й степени с мечами - ВП от 10.12.1915 г. «за отличия в делах против неприятеля при штабе Рижского укрепленного района».

В 1916 году за добытые сведения стратегической важности – чин войскового старшины.

В 1917 году за боевые отличия - золотое Георгиевское оружие, произведен в полковники.

Отважный летчик был также награжден английским орденом «За выдающиеся заслуги» и французским Военным крестом «1914–1918».

Боевая доблесть и мужество В. М. Ткачева были известны всей русской армии. За ратные подвиги он первым среди русских летчиков был награжден орденом Георгия Победоносца.

В приказе № 139 штаба Юго-Западного фронта говорилось: «20-го корпусного отряда военному летчику подъесаулу В. М. Ткачеву за то, что 12-го августа 1914 года произвел смелую и решительную разведку в районе Люблин… проник в тыл и фланги неприятельского расположения и, несмотря на действительный огонь противника, повредивший жизненные части аппарата, с исключительным мужеством выполнил возложенную на него задачу… вовремя доставив сведения первостепенной важности и тем способствовал принятию стратегических решений, приведших к одержанию решительного успеха над противником».

Журнал «Кубанский казачий вестник» так описывался этот подвиг: «12 августа во время отхода наших из района Красника подъесаул Ткачев производил воздушную разведку. При возвращении он был обстрелян, и пуля пробила банку с маслом. Ткачев ногой заткнул дырку и продолжал с большим напряжением и риском, чтобы долететь до своих отступающих цепей пехоты. Ткачеву удалось спланировать между своими и неприятельскими цепями пехоты, но, жалея свой аппарат, летчик с помощью нескольких людей из нашей цепи раздобыл двуколку и, привязав к ней под огнем наседавших австрийцев аэроплан, на глазах их благополучно вывез аппарат».

О действиях Ткачева писал даже противник! Газета «Берлинер Тагеблатт» от 25 августа 1914 года сообщала: «Русский летчик – казак ротмистр Ткачев произвел блестящую разведку в тылу и на флангах наших победоносных войск. Он был сильно обстрелян огнем наших войск и ранен в ногу, также был изрешечен бензобак его летательного аппарата. Однако русский летчик…
благополучно приземлился за русской линией. С помощью отступающих русских он спас свой летательный аппарат под огнем наших атакующих войск».

Подвиг кубанского казака был отмечен на родной Кубани. В приказе наказного атамана Кубанского казачьего войска М. П. Бабыча от 16 декабря 1914 года говорилось: «14 декабря сего года мною получена нижеследующая телеграмма от Его Императорского Высочества Великого Князя Александра Михайловича: «Подъесаул Ткачев, военный летчик, начальник двадцатого авиационного отряда, удостоился получить орден Св. Георгия. Эту высшую награду он заслужил за свои смелые разведки, пренебрегая своей жизнью и думая только об исполнении долга перед Царем и Родиной.

Он первым из наших доблестных орлов получил это высшее отличие. Душевно радуюсь сообщить об этом славному Кубанскому казачьему войску, сыны которого не только на земле, но и в воздухе покрывают себя неувядаемой славой. Александр».

Сам В. М. Ткачев так рассказывает о своей удивительной, давшей ему Георгия разведке: «12 августа 1914 года я назначен был сделать разведку на правом фланге армии. Район предстоящего наблюдения простирался между Корчмисском, Аннополем, Юзефовом –– до Борова (близ Сандомира). Снарядившись в путь, я один, без наблюдателя, поднялся в 9 ч. утра на старом аппарате системы «Ньюпора» с неисправным семидесятисильным мотором «Гном». Погода мне благоприятствовала, хотя, несмотря на ясный, солнечный день, на высоте 500–600 метров ветер давал себя изрядно чувствовать.

Пролетев верст двадцать и поднявшись на высоту до 900 метров, я заметил густую колонну неприятеля в количестве около 1,5 дивизии, которая держала направление к нашему правому флангу и, по-видимому, стремилась сделать глубокий обход, чтобы отрезать гор. Люблин. Продолжая лететь в том же направлении, около Юзефова я заметил нашу кавалерию и кавалерию неприятеля, шедших навстречу друг другу. Местность представляла собою большие неровности и перелески, и обе конные части, по-видимому, друг другу не были еще заметны, но через полчаса они должны были неминуемо столкнуться. Признаться откровенно, желание быть свидетелем великолепного кавалерийского боя мною настолько овладело, что я почти решил кружиться над этим местом, но, вспомнив, что разведка моя может дать весьма ценные сведения, могущие повлиять на исход ближайшего боя я пересилил себя и устремился дальше. Предчувствие меня не обмануло. У Аннополя я открыл густые колонны противника, направлявшиеся с артиллерией и громадными обозами по дороге к Люблину. Решив во что бы то ни стало определить приблизительное количество неприятельских войск, я, невзирая на поднявшийся обстрел, принял направление по колонне, дошел до хвоста ее близ австрийской границы и около Борова повернул обратно, выяснив, что в данном месте неприятель двигается в количестве не менее корпуса. Взяв направление на Уржендов, я и тут нашел неприятеля приблизительно около одной бригады. Пока все шло хорошо, мотор работал исправно, и добытые сведения были столь ценны, что настроение было у меня превосходное, и единственная мысль, которая мною овладела, – это скорее доставить по назначению результаты моей разведки. Пролетая над Красником, я был крайне удивлен, заметив шрапнельные разрывы с двух противоположных сторон над упомянутым местечком, которое еще утром было нашим. Тотчас сообразив, что наши войска отдали Красник и в данную минуту идет серьезная артиллерийская дуэль, я решил попутно определить позиции неприятельской артиллерии, дабы эти сведения кстати сообщить нашим батареям. Несмотря на то что я парил на высоте 700 метров, я попал под крайне неудачную линию и очутился под навесом неприятельских и своих артиллерийских разрывов. До тех пор, пока шрапнельные пули попадали только в крылья аппарата, меня это не особенно беспокоило. Я знал, что мне потребуется еще несколько минут для точного определения позиций, и тогда, взяв руль высоты, меня не тронет ни одна пуля; но в этот момент я услышал звук удара по металлу, который ясно говорил, что пули начинают попадать в машинную часть. Это меня не устраивало. Еще несколько секунд, и вдруг пуля со звоном пробивает бак с маслом, и обильная сплошная струя его устремляется вниз. С ужасом замечаю, что показатель количества масла на глазах быстро уменьшает уровень, и я через несколько минут должен погибнуть. Окинув местность, выключаю мотор и решаю планировать на лес, где благодаря густоте его могу более успешно спрятаться, чем если бы пришлось спуститься на ровном месте. Но в этот критический момент является блестящая идея: спустившись почти на пол, но не выпуская руля, я затыкаю предательскую дыру в баке ногою, и снова включаю мотор и подымаюсь на прежнюю высоту. Неудобство моего положения усугублялось еще тем, что неприятельская артиллерия сосредоточила весь свой огонь на мне, и аппарат начало качать от близких разрывов, как утлую лодченку во время свирепой бури. …Еще несколько минут, и я сажусь на полянку в pайоне расположения наших войск. Но этим не кончились мои злоключения. Несколько солдатиков, появившихся тотчас после моего спуска, начинают в меня целиться; после долгих уговоров я едва мог убедить, что я свой, русский летчик. Непривычный для глаза авиационный шлем и кожаная куртка долгое время служили для них показателем не ненашенского, басурманского…

Взяв у одного из нижних чинов-артиллеристов верхового коня, я поскакал в штаб дивизии, куда и донес о всех ценных результатах моей разведки. Сделав это первой важности дело, я вернулся обратно, за аппаратом и, с большим трудом собрав необходимое количество людей, что было весьма трудно, ибо все войска уже отступили и австрийцы с минуты на минуту могли нагрянуть, вытащил свой израненный аппарат, и, несмотря на то что пришлось преодолевать на земле, пожалуй, большие трудности, чем в воздухе, я вывел его на шоссе и прицепил к проезжавшей патронной двуколке. Добравшись таким образом до Вилколаза я сдал аппарат в роту, а сам явился в штаб армии для более подробных сообщений. Таким образом, я ускользнул от смерти, которая мчалась за мной по пятам, доставил ценные сведения, имевшие вскоре большое влияние на ход боя, и не оставил аппарата в руках врагов, за что и был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени».

В бою Ткачев был смел до дерзости. Летая на несовершенных «Ньюпорах», которые первоначально даже не были вооружены, а для защиты от ружейного огня противника некоторые летчики подкладывали под сиденье… сковородку, он одерживал победы.

В декабре 1914 года, возвращаясь из воздушной разведки, Ткачев встретился с неприятельским аэропланом «Альбатрос» и атаковал его, будучи вооружен револьвером системы «Наган». В результате этого странного по нынешним временам боя противник был сбит. Это был первый сбитый Ткачевым самолет противника.

В период с 4 по 7 июня 1915 года, несмотря на явную опасность для жизни от губительного огня зенитных батарей, он неоднократно пробивался в тыл неприятеля, собирая важные сведения. Встретившись с немецким аэропланом, вооруженным пулеметом, вступил с ним в поединок и обратил его в бегство.

4 июля 1915 года, производя воздушную разведку в районе рек Лины и Стыри, вскрыл сосредоточение сильной ударной германской группировки.

Командуя с 25 апреля 1916 года XI авиадивизионом, В. М. Ткачев не только обучал молодых летчиков, но и сам участвовал в воздушных боях. Вот только один из многочисленных фактов его боевой биографии - рапорт штаба Западного фронта от 1 августа 1916 года: «Около 7 часов утра наш летчик, есаул Ткачев, заметил неприятельский австрийский аэроплан, поднялся с офицером-наблюдателем на аппарате-истребителе и, догнав аэроплан противника, дважды атаковал его, обстреливая из пулемета. Аэроплан противника, получив повреждение, принужден был спуститься. Неприятельский аппарат, летчик и наблюдатель захвачены нами…»

Летом 1916 года немцы сосредоточили мощную для того времени группу бомбардировочных аэропланов, в которую входило около ста машин. Эта группа буквально терроризировала тылы русских войск. По распоряжению ставки Ткачевым была сформирована, вооружена и обучена первая в России истребительная авиагруппа, состоящая из II, IV и XIX авиаотрядов, насчитывающих 20 машин. Результаты деятельности истребителей не замедлили сказаться. В течение сентября немецкие бомбардировщики были разгромлены. Только в один день 13 сентября противник лишился шести бомбардировщиков. В этот день 7 русских истребителей во главе с Ткачевым перехватили группу из 8 немецких бомбардировщиков, пытавшихся прорваться к городу. Завязался бой. Лишившись трех машин, германцы повернули обратно, но наши летчики преследовали их и, потеряв от заградительного огня один истребитель, сбили еще три бомбовоза.

По предложению Ткачева на его аппарате «Моран Парасоль» была установлена облегченная рация, позволяющая корректировать артиллерийский огонь. Первое испытание дало ошеломляющий результат: за 20 минут артналета было уничтожено три неприятельские батареи.

Выдающиеся организаторские способности Ткачева оценило высшее командование, 3 сентября 1916 он был назначен инспектором (командующим. – А.Б.) авиации и воздухоплавания Юго-Западного фронта. Причем, командующий фронтом генерал Брусилов наложил такую резолюцию на представлении летчика к должности: «Мне для дела, кроме Ткачева, никого не надобно».

03.12.1916 г. Ткачев был произведен в чин войскового старшины. Приказом по армии и флоту от 08.05.1917 года он был награжден второй Георгиевской наградой - Георгиевским оружием «за то, что, будучи командиром 11-го авиационного дивизиона в чине есаула, во время боев под Тарнополем 25-го мая 1916 г., несмотря на губительный огонь зенитных орудий противника, неоднократно прорывался в тыл противника, производил там разведку и своевременно давал ценные сведения о противнике; при этом, того же 25-го мая встретившись с «Альбатросом» противника, вооруженным пулеметом, вступил с ним в бой и заставил противника обратиться в бегство. 19-го, 21-го и 27-го июня 1916 г. в районе p. p.Липы и Стыри им были добыты и своевременно доставлены в штаб армии сведения особой важности о сосредоточении в этом районе сильной ударной группы противника, угрожавшей прорывом нашего фронта в направлении на Луцк, благодаря чему своевременно принятыми мерами противнику нанесен был полный разгром. 27-го июня во время разведки аппарат подполковника Ткачева был поврежден разорвавшимся снарядом противника, особенно правое крыло, которое во время полета могло деформироваться».

Благодаря успешному командованию Ткачева фронтовой авиацией соотношение сбитых германских и русских самолетов на Юго-Западном фронте в августе-декабре 1916 года достигло 4:1.

11 января 1917 года высочайшим приказом от 20 декабря 1916 года из войскового старшины В. М. Ткачев был переименован в подполковники с зачислением по инженерным войскам.

Сослуживцы Вячеслава Михайловича с большой теплотой отзывались о своем командире, выделяя его ясный ум, непоколебимую волю и большую личную храбрость. Будучи очень строгим, но справедливым, Ткачев оставался особо требовательным в первую очередь к себе. Все боевые задания он выполнял наряду с остальными летчиками, а более ответственные, рискованные полеты брал на себя. Это было его системой.

В. М. Ткачев, сам имея воздушные победы и внимательно следя за победами других пилотов, обобщив опыт воздушных боев, в январе 1917 года издал специальный учебник «Материалы по тактике воздушного боя», который был отпечатан и разослан в авиационные части, явившись первым руководством для русских летчиков. В этом труде рассматривались различные виды воздушного боя, давались рекомендации по его ведению для обучения русских летчиков. Основой руководства стал параграф № 1, в котором говорилось: «Всякий аппарат независимо от его назначения при встрече с противником над позицией, а тем более в нашем тылу, должен немедленно его атаковать…» Это было главным кредо Вячеслава Матвеевича.

Руководство получило высокую оценку генерал-инспектора Военно-воздушного флота при Верховном Главнокомандующем генерал-адъютанта Великого князя Александра Михайловича, который писал: «Войскового старшину Ткачева благодарю за составление первого руководства по тактике воздушного боя. Этот труд составляет первый шаг на пути к изучению борьбы в новой стихии. Прошу всех летчиков твердо усвоить приводимые основы воздушного боя и присылать в мое управление все получаемые данные, добытые собственным опытом…»

9 июня 1917 года Ткачев был назначен начальником Полевого управления авиации и воздухоплавания при Штабе Верховного Главнокомандующего, став главнокомандующим авиации действующей армии России, сменив на этом посту Великого князя Александра Михайловича. Причем даже отстраненный от командования Великий князь признавая заслуги Ткачева, рекомендовал его как «своего достойного заместителя, популярного среди летчиков, прошедшего на фронте всю войну и имевшего выдающийся стаж на всех командных должностях».

Журнал «Искры» так отзывался о новом главе русской авиации: «Генерал-инспектором авиации назначен подполковник Вячеслав Михайлович Ткачев. Имя героя многих воздушных боев известно не только в авиационных частях нашей армии. Новый глава авиационных сил русской армии по происхождению - казак. Во время наступления в прошлом году Ткачев, бывший тогда в чине есаула, рядом отважных боев с неприятельскими самолетами прославился как искусный, смелый пилот-истребитель и был награжден Георгиевским крестом. Будучи на посту инспектора авиации, он впервые ввел у нас истребительные отряды и систему эскадренных воздушных боев, давшую в прошлом году на Луцком фронте блестящие результаты.

К нынешнему наступлению Ткачев довел боевую силу нашего воздушного флота до такой высоты, на которой она еще никогда не стояла…»

И действительно, к 20 июля 1917 года Военно-воздушный флот России насчитывал 91 авиаотряд, кроме того, 5 авиаотрядов тяжелых многомоторных кораблей типа «Илья Муромец». Морская авиация также располагала 32 авиаотрядами. Таким образом, в Воздушных силах России было 128 авиаотрядов, то есть весьма значительные по тому времени силы.

Будучи на посту главы русской авиации В. М. Ткачев все силы отдавал ее усилению. Он провел ряд крупных и прогрессивных мероприятий, улучшающих боевую работу. При выполнении всех этих задач не прекращалась и летная работа Ткачева. В августе 1917 года за боевые отличия он был произведен в чин полковника.

Видя огромные перспективы авиации, Вячеслав Михайлович вел большую работу по созданию военной авиационной академии - будущей кузницы высших кадров. Заботится он и об истории русской авиации, «с целью поднятия духа летчиков и для увековечивания славы наших героев воздуха» Ткачевым был издан циркуляр № 25781, которым предусматривались сбор материалов о деятельности авиационных частей фронтов, создание авиационного журнала и музея.

К свержению самодержавия Ткачев отнесся сочувственно и, в частности, поддержал вопреки Временному правительству созыв первого Всероссийского авиационного съезда, а когда съезд собрался, обратился к делегатам с призывом спасти для республики авиационное имущество. Он стал также проводить ряд радикальных реформ в авиации, но осуществить их уже не успел.

Как и многие представители русского офицерского корпуса, Октябрьскую революцию полковник Ткачев решительно не принял. Сам он писал: « В политике, пройдя специфическую военную подготовку, я не был искушен. Три года я провел в боевой обстановке и отлично осознавал, с каким серьезным врагом нам приходится бороться… И вот я вижу, как все рушится… приближается катастрофа. Мне казалось - перейди противник в наступление, и конец моей Родине. Что тогда думал я? Жалкого бесталанного царя сменил фигляр, краснобай Керенский. А пришедший к власти Ленин провозгласил непонятный для меня лозунг: «Вся власть Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов!», а справятся ли они с задачами государственной власти? Ведь 80% крестьян безграмотны?! Так где же спасение?»

Не найдя ответа Ткачев 19 ноября пишет исполняющему обязанности Верховного Главнокомандующего генералу Духонину рапорт об отставке и утром 20 ноября 1917 года покидает Ставку, отправив полную горечи телеграмму в Авиасовет: «Разрушать своими руками то, в создании чего я с таким трудом и риском сам участвовал, я не могу. Теперь для Авиацентра осталась лишь одна забота - возможность больше сохранить из того, что мы имеем… Я прошу вас взять эту задачу на себя. А я уезжаю туда, где будут формироваться те здоровые силы, которые должны будут спасти нашу Родину…»

20 ноября в Ставку прибыл новый Главковерх прапорщик Крыленко, по приказу которого генерал-лейтенант Духонин был арестован. А вскоре, как писал генерал А. И. Деникин: «Толпа матросов - диких, озлобленных на глазах у «главковерха» Крыленко растерзала генерала Духонина и над трупом его жестоко надругалась». Такая же участь постигла и многих чинов его штаба. Таким образом, останься В. М. Ткачев в Ставке хоть на несколько часов, такая же судьба могла постигнуть и его самого.

Вместе с тем жребий был брошен…

В. М. Ткачев уехал на родную Кубань. По пути офицера дважды арестовывали, но ему оба раза удавалось бежать. Полковник Ткачев прибыл на Кубань в конце декабря, когда вокруг Екатеринодара, еще находившегося в руках Краевого правительства, начало сжиматься кольцо красногвардейских отрядом и революционно настроенных частей бывшей Кавказской армии. В этот трудный для Кубани час в ее столице началось формирование добровольческих отрядов. Бывший главком авиации России полковник Ткачев не остался безучастным наблюдателем и добровольно вступил рядовым в конный отряд полковника Кузнецова, с которым участвовал в боях, а затем по приказу войскового атамана вместе с другими частями оставил Екатеринодар. Как известно, в Закубанье отряд по приказу полковника Кузнецова оставил части Кубанского правительственного отряда и попытался пробиться на Черноморское побережье, но был разбит частями Юго-Восточной Красной Армии. В составе конного отряда находились офицеры и казаки Кубанского гвардейского дивизиона, Екатеринодарского конного полка, а также известные на Кубани казаки: полковники Бабиев, Демянник, войсковой старшина Посполитаки и другие. Большинство офицеров отряда погибли, другие попали в плен. Полковник Кузнецов был расстрелян большевиками в Туапсе, Демяник погиб, Бабиев и Посполитаки были взяты в плен. В числе пленных офицеров оказался и получивший ранение В. М. Ткачев. С марта по август 1918 года, то есть до освобождения Кубани, он находился в Майкопской тюрьме, расположенной по соседству с Майкопом станицы Келермесской, и избежал гибели только благодаря заступничеству его земляков – кубанских казаков.

После освобождения, в сентябре - ноябре 1918 года, полковник Ткачев командируется, как представитель правительства Кубани на Украину к гетману Скоропадскому. Как видно, у гетмана ему удалось добыть часть авиационного имущества бывшего Юго-Западного фронта, и по прибытии в Екатеринодар в декабре 1918 года он приступает к формированию 1-го Кубанского авиаотряда, командиром которого был назначен 12 декабря. Штаты Кубанского казачьего авиационного отряда были утверждены на заседании Совета Кубанского Краевого правительства 28 ноября 1918 года. Первоначально штат авиаотряда состоял из 21 офицера, в том числе 10 летчиков и 8 летчиков-наблюдателей и 74 казаков.

К марту 1919 года в 1-м Кубанском казачьем авиаотряде насчитывалось всего девять самолетов: один «Ньюпор-17», четыре «Анасоля», два «Моран-Парасоля», один 
«Сикорский-16» и один «Фарман-20». Все самолеты прошли сборку и техническое обслуживание на Екатеринодарском заводе «Кубаноль», ныне завод им. Г. М. Седина.

В приказе по авиаотряду № 60 от 3 марта 1919 года В. М. Ткачев писал: «Сего числа формируемый мною отряд считать сформированным…» 19 апреля началась боевая работа кубанских летчиков. Авиаотряд участвовал в освобождении Северного Кавказа, в мае 1919 года в составе войск Кавказской Добровольческой армии генерала П. Н. Врангеля воевал под Царицыном.

В своей книге «Крестный путь во имя Родины», в которой рассказывается о боевых действиях Кавказской армии барона Врангеля, изданной в Берлине в 1921 году, ее avtor, начальник генерального штаба генерал-майор фон Дрейер писал: «Авиаотряд под начальством испытанного летчика полковника Ткачева работал энергично и точно: ни одно движение противника не оставалось незамеченным. Куда бы ни уехал Командующий, где бы ни остановился, везде разыскивали его воздушные птицы по георгиевскому штандарту. Один за другим спускались пилоты к штабу, докладывали сведения о противнике и, получив новую задачу, снова взвивались на воздух». По приказу генерала Врангеля Ткачев был назначен командиром авиагруппы Кавказской армии, в которую помимо Кубанского вошли 4-й Донской авиаотряд, а также 47-й авиадивизион английских летчиков.

19 мая 1919 года полковник Ткачев был произведен в чин генерал-майора, хотя официальное подтверждение чина пришло намного позднее. Командуя авиацией Кавказской армии, генерал Ткачев одновременно исполнял обязанности члена Краевого правительства по внутренним делам.

Ткачев, как это бывало и раньше, лично принимал участие в боях. В ходе штурмовки он получил ранение пулей, выпущенной с земли, но сумел вернуться на свой аэродром и благополучно посадить машину. После непродолжительного лечения Вячеслав Матвеевич вернулся в строй и продолжил воздушные бои.

В октябре 1919 года на Кубани приступили к формированию 2-го Кубанского казачьего авиаотряда и других частей. Вместе с тем в создаваемых авиачастях, которые по решению Кубанского правительства должны были состоять исключительно из кубанских казаков, катастрофически не хватало казаков-авиатехников. В. М. Ткачев добился решения правительства «разрешить назначение в виде временной меры специалистов не казаков в технические части». А для подготовки казачьих авиаспециалистов при 1-м авиаотряде была создана учебная команда.

Пополнялись и ряды казачьего летного офицерского состава. Согласно приказу начальника штаба Кубанского казачьего войска генерал-майора Галушко в летчики отбирались «офицеры Кубанского казачьего войска, находящиеся в строю не менее 2 лет, в возрасте не старше 28 лет, имеющие среднее образование и чин не выше есаула, а также знакомые с пулеметами Льюиса, Максима и Виккерса».

В конце декабря 1919 года генерал-майор В. М. Ткачев был назначен инспектором (командующим) авиации Кубанской армии. Оба авиаотряда были объединены в Кубанский авиадивизион под командованием полковника Е. И. Виташевского. Командирами отрядов назначены полковник Г. П. Сакирич и есаул В. Д. Лобов. Кроме того, в состав воздушных сил армии вошел воздухоплавательный дивизион полковника С. Федорова, учебный отряд и другие части.

15 февраля 1920 года авиадивизион был направлен на фронт в район Тихорецкая-Торговая, участвуя в боях, понес большие потери. 14 марта по приказу командующего Кубанской армией ввиду предстоящего оставления Кубани личный состав дивизиона был свернут в авиаотряд и направлен в Крым, вся оставшаяся техника была уничтожена в Екатеринодаре.

Приказом Главнокомандующего вооруженными силами Юга России генерал-лейтенанта А. И. Деникина от 1 апреля 1920 года генерал-майор В. М. Ткачев был назначен начальником авиации вооруженных сил Юга России. А после отставки Деникина приказом генерал-лейтенанта П. Н. Врангеля назначается командующим авиацией русской армии в Крыму.

Летом 1920 года В. М. Ткачев отличился в боях в Северной Таврии. В июне 1920 года генерал Ткачев лично провел блестящую воздушную разведку расположения частей прорвавшейся в тылы врангелевских войск конной группы комкора Д. П. Жлобы, о чем вовремя доложил командованию. Затем во главе 13 бомбардировщиков «Де-Хэвилленд» провел успешную бомбежку над расположившимися на ночлег красными кавалеристами. Обезумев от грохота, кони сбрасывали и топтали седоков, опрокидывали тачанки и артиллерийские повозки. Освободившись от бомб, летчики поливали противника пулеметным огнем. Группа Ткачева, пополнив боезапас, еще дважды совершила удачные авианалеты над расположением красной конницы. В боевом донесении Ткачев так описывал одну из штурмовок: «Под моим руководством была атакована колонна корпуса Жлобы у деревни Вальдгейм. После бомбометания красные в панике бросились в поле. Летчики, снизившись до 50 метров, пулеметным огнем совершенно разгромили красных, которые бежали на восток и северо-восток. Все поле было покрыто черными пятнами убитых лошадей и людей. Красными были брошены почти все имевшиеся у них повозки и пулеметные тачанки». Вскоре к месту сражения подошли врангелевские части, которые завершили разгром красной конницы.

Корпус Жлобы как организованная боевая сила перестал существовать. К своим удалось выйти не более чем трем тысячам кавалеристов. Сам командир корпуса Дмитрий Жлоба был понижен в должности, и до конца войны командовал кавалерийскими соединениями не выше дивизии, а в 1922 году и вовсе был уволен из армии.

За эти бои Ткачев одним из первых в русской армии барона Врангеля приказом Главнокомандующего № 3294 от 22.06.1920 года был награжден только что учрежденным орденом Николая-чудотворца 2-й степени, а также британским орденом.

Марат Хайрулин и Вячеслав Кондратьев в книге «Военлеты погибшей Империи. Авиация в Гражданской войне» приводят факт, говорящий о том, что в боях В. М. Ткачев встретился в воздухе с другим выдающимся летчиком, командиром 213-го
Казанского отряда 13-й армии Петром Межераупом. Это произошло неподалеку от Мелитополя. Ткачев, возглавлявший группу DH-9, был атакован парой «Ньюпоров», один из которых пилотировал Межерауп. После воздушного боя, продолжавшегося 45 минут, самолет Ткачева получил 5 пробоин, Межераупа - 7, но обе машины благополучно вернулись на свои аэродромы.

Затем были разгром Белой армии и ее исход на чужбину.

В ноябре 1920 года генерал Ткачев в составе русской армии эвакуировался из Крыма в Турцию. 24 года прожил он в эмиграции, вначале в Турции, а затем в Королевстве сербов, хорватов и словенцев. К счастью, ему удалось устроиться в югославскую авиацию - пилотом авиашколы, затем вольнонаемным чиновником в штабе авиации. В 1921 году в военном сборнике
В. М. Ткачев издал свой второй труд «Вопросы тактического применения авиации в маневренной войне».

Формально Русская армия барона П. Н. Врангеля, покинувшая Родину, не распускалась, а в 1924 году на ее базе был создан РОВС (Русский общевоинский союз), который первоначально возглавлял генерал Врангель, а после его смерти генералы Кутепов, Миллер и другие. Генерал Ткачев возглавил в союзе отдел воздушного флота. В РОВСе продолжали присваивать чины и награждать орденами. По некоторым данным, в том числе материалам из Википедии - свободной энциклопедии, в 1922 году В. М. Ткачев был произведен в генерал-лейтенанты, а в 1927 году стал первым и единственным генералом от авиации. Однако мне не удалось найти подтверждающих этот факт документов. Послужной список Ткачева, с которым я ознакомился в архиве, был датирован 1921 годом, в нем был записан его последний на то время чин - генерал-майор.

Выйдя в отставку в 1934 году, он поселился в городе Нови Сад, затем жил в городе Земун, преподавал в русской мужской гимназии. Здесь же основал ячейку русского Сокольского общества и стал ее первым старостой, а с 1938 по 1941-й еще и редактировал журнал «Пути русского сокольства» - печатного органа Союза русских соколов в Югославии. В последние 10 лет перед началом войны В. М. Ткачев был также редактором авиажурнала «Воздушный гласник». Кроме того, В. М. Ткачев читал курс «Тактика воздушных сил» на Высших военно-научных курсах, организованных генералом Н. Н. Головиным в Белграде. В 1937 году Ткачев принял подданство Королевства сербов, хорватов и словенцев.

Во время оккупации Югославии генерал Ткачев вел независимую политику. Вместе с тем он первоначально принял участие в формировании Русского корпуса на Балканах. Однако вскоре порвал с эмигрантскими организациями, поддерживающими фашистский режим. С 1942 года он стал работать начальником внешкольного воспитания русской молодежи, мужской и женской гимназий в Белграде.

Приближение советских войск к Белграду в 1944 году вызвало волнения среди эмигрантов. Большинство русских эмигрантов покинуло Югославию, однако Вячеслав Матвеевич решил остаться и вернуться на Родину.

Сотрудники Смерша 3-го Украинского фронта не поверили в искренность побуждений Ткачева, 30 октября 1944 года он был арестован органами МГБ. Как вспоминал Вячеслав Матвеевич, в конце 1944 года следователь предложил: «Вот вы все стремитесь на Родину. Мы вас доставим в Москву, где ваша дальнейшая судьба будет решена. Согласны?» Вячеслав Матвеевич ответил согласием.

07.12.1944 г. он был передан в ведение ГУКР «Смерш» НКО СССР и обвинен в «сочувствии мировой буржуазии, терроризме и участии в антисоветской организации». Его жену в СССР депортировать не стали, и через несколько лет после войны она оказалась в доме престарелых недалеко от Парижа.

В августе 1945 г. В. М. Ткачев был осужден Особым совещанием при МГБ СССР к 10 годам ИТЛ. Заключение отбывал в Сиблаге, Озерлаге и Лагерном отделении Мордовской АССР до 05.02.1955 г. Он был выпущен «с поражением в правах», без права жительства в больших городах.

По отбытии наказания В. М. Ткачев не воспользовался правом иностранного подданного и остался в России. Ткачев поселился в родном краю - на Кубани, в городе Краснодаре, и был принят в гражданство СССР. Для пожилого больного человека, каким был Ткачев, это были трудные, полные житейских невзгод времена.

По причудливому стечению обстоятельств 70-летний белый генерал был вынужден работать в артели инвалидов имени Чапаева, где его коллегами по переплетному цеху были бывшие буденовцы и кочубеевцы. Иногда между «непримиримыми классовыми врагами» возникали нешуточные словесные баталии. Вскоре по состоянию здоровья Вячеслав Матвеевич был вынужден оставить артель. Получив необходимые документы, подтверждающие его трудовую деятельность в Югославии, а также трудовой стаж в СССР, В. М. Ткачев оформил пенсию - 27 рублей в месяц.

Но дух Вячеслава Матвеевича не был сломлен. Он начинал работу над воспоминаниями об истории русской авиации, тратя часть своих и без того скудных средств на покупку бумаги, плату машинистке, а также на поездки в другие города для работы в архивах и библиотеках.

Приблизительно в это время В. М. Ткачев узнал адрес своей жены Надежды Алексеевны Яновской, проживающей во Франции, с которой был обвенчан в Екатеринодарской церкви Святого Дмитрия Ростовского 20 января 1919 года. В Крайгосархиве в личном фонде В. М. Ткачева хранится трогательная переписка между Вячеславом Матвеевичем и Надеждой Алексеевной, которая хлопотала о переезде Ткачева во Францию. Но старый, больной человек, получавший более чем скромную пенсию, ответил отказом на это предложение. «Я одинокий старик, мне 76 лет, живу на скромную пенсию, которой прибавляю заработком пером, – писал В. М. Ткачев, – но у меня есть утешение - я вновь на Родине. Я не коммунист, моя политика и мой водитель в жизни - это любовь к Родине и к моему народу».

В 1961 году в Краснодарском книжном издательстве была напечатана книга В. М. Ткачева о замечательном летчике П. Н. Нестерове «Русский сокол». С 1961 по 1963 год Вячеслав Матвеевич занимался в читальном зале Центрального государственного военно-исторического архива, работая с документами по теме «Прошлое русской авиации
1910–1917 гг.».

О Ткачеве вспомнили в Москве, многие были удивлены, что он жив и работает в России. Интересен отзыв исторической группы секции ВВС при Доме Советской армии под председательством Героя Советского Союза генерал-майора авиации А. М. Николаева, направленный в Краснодар: «Ткачев действительно является одним из наиболее выдающихся летчиков и авиационных начальников русского воздушного флота. Богатейшие воспоминания В. М. Ткачева о действиях русской авиации в годы Первой мировой войны могут принести значительную пользу советским историкам, и с этой стороны желательно создать условия, которые позволили бы рационально его использовать - не в кустарной артели, а по линии исторической военно-научной работы».

По заданию исторической секции ВВС он пишет книгу «Крылья России. Воспоминания о далеком прошлом русской авиации 1910–1917 г. г.», начат и третий труд. Но эти рукописи при жизни Ткачева так и не увидели свет.

Как писал сам В. М. Ткачев: «Первый вариант рукописи был отрецензирован военно-мемуарной редакцией Воениздата и в исторической военно-авиационной группе ВНО ЦДСА. Учтя замечания, критику и пожелания рецензентов, я коренным образом переработал и дополнил первоначальный вариант рукописи…» Однако новая попытка публикации книги также потерпела неудачу. Вердикт, вынесенный в начале 1960-х годов советскими цензорами, гласил: «Трибунал осудил Ткачева за преступление против государства. Он отбыл положенный по суду срок наказания и получил конституционные права советского гражданина, но не получил моральной реабилитации. Публикацией своих воспоминаний он стремится к моральной реабилитации. Книгу публиковать не следует…»

Ткачеву с большим трудом удается опубликовать лишь отдельные работы. В 1962 году после жесткой цензуры в журнале «Кубань» были опубликованы отрывки из книги «Крылья России». В 1964 году в журнале «Огонек» вышла его статья «Я пробую крылья».

Однако ярлык «врага народа» продолжал препятствовать его нормальной деятельности. Первый георгиевский кавалер-летчик, генерал, все также ютился в полуподвальной комнате и жил на скудную пенсию. И все же, несмотря ни на что, Вячеслав Матвеевич продолжал свою работу.

Однако жизненные невзгоды, полученные боевые ранения и болезни не позволили осуществить его творческие замыслы. 25 марта 1965 года на восьмидесятом году жизни Вячеслав Матвеевич скончался и был похоронен на Славянском кладбище города Краснодара. Квартира его была опечатана, рукописи сданы в архив.

Так печально закончилась жизнь замечательного человека, стоявшего у истоков зарождения русской авиации, нашего земляка - кубанца Вячеслава Матвеевича Ткачева. Имя его на несколько десятилетий было забыто. И только с возрождением новой России и казачества вновь заговорили о нашем прославленном земляке.

В 1995 году, в 110-летнюю годовщину со дня рождения В. М. Ткачева, по инициативе Фонда культуры Кубанского казачества, возглавляемого Н. М. Конограем, начались мероприятия по увековечению памяти нашего знаменитого кубанского казака. Казаки обратились за помощью в администрацию города Краснодара и к главнокомандующему военно-воздушными силами России генерал-полковнику авиации Петру Дейнекину и нашли поддержку своему начинанию.

В своем письме атаману Всекубанского казачьего войска В. П. Громову и директору Фонда культуры кубанского казачества Н. М. Конограю генерал Дейнекин писал: «Ваше ходатайство по увековечению памяти генерал-майора авиации Ткачева В. М. поддерживаю. Мною принято решение по активному участию Военно-воздушных сил в мероприятиях, связанных с 110-летнем юбилеем Ткачева В. М., в том числе с пилотажем… Музей Военно-воздушных сил готов предоставить на могилу Ткачева В. М. металлический винт и оказать помощь в оборудовании комнаты истории генерала Ткачева…»

В соответствии с распоряжением главы администрации города Краснодара от 15.08.1995 г. № 387-р,
23 сентября 1995 года на доме по ул. Шаумяна (ныне Рашпилевская), № 82, в котором жил Ткачев, была установлена мемориальная доска, надпись на которой гласит:

«Моя политика и мой водитель в жизни - это любовь к Родине и моему народу». В. М. Ткачев.

Здесь с 1959 по 1965 год жил непревзойденный летчик и авиационный военачальник, первый георгиевский кавалер Российского воздушного флота, кубанский казак ВЯЧЕСЛАВ МАТВЕЕВИЧ ТКАЧЕВ. 24 сент. 1885 год (ст.ст.) - 25 марта 1965 года»

На открытие мемориальной доски прибыли главком авиации России генерал-полковник П. С. Дейнекин, руководство края и города, кубанские казаки и жители города. Во время торжественной церемонии в небе над городом в четком парадном строю пронеслись летчики пилотажной группы «Русские витязи».

Через некоторое время на могиле В. М. Ткачева был установлен новый, подобающий его заслугам памятник, а его именем названа одна из улиц Краснодара. В 2007 году в Санкт-Петербурге была издана книга В. М. Ткачева «Крылья России». Воспоминания о прошлом русской военной авиации. 1910–1917 гг.». Однако этот фундаментальный труд о начальном этапе развития русской авиации общим объемом 640 страниц вышел тиражом всего в 500 экземпляров и тут-же стал библиографической редкостью.