ЖУРНАЛ «КАЗАКИ»

Кто такие казаки

и где у Дона Дно

Редакция сайта «За казачий Дон» – информационный партнер журнала «КАЗАКИ» – представляет читателям журнала выдержки из произведения волгоградского автора Константина Троилина.

Вопросы происхождения казаков как уникального явления в истории рождения и становления
Руси-России занимают в исследованиях писателя
одно из важнейших мест в силу их глубокого исторического единства и невозможности рассмотрения в отрыве одного от другого.
Несколько месяцев назад на сайте журнала «Казаки» было опубликовано интереснейшее исследование о «Древнем гербе донских казаков».

Сегодня на суд читателей представляется новая работа Константина Троилина, посвященная истории происхождения казаков. Так глубоко и основательно еще никто не заглядывал в историю происхождения нашего народа. Дух захватывает от глубины времен, в которые погружаемся мы, увлеченные полетом творческой мысли исследователя, а после возвращения из путешествия в века цепенеешь
от осознания всей меры твоей личной ответственности перед предками за сохранение непрерывности линии жизни твоего рода и народа.

Печатается с сокращениями.

(Продолжение. Начало в №5 2014)

2

Применяя алгоритмы триединства – «симметрия», «асимметрия», «гармония» и «вариативность» основ «Т-Логики» (Истинной Логики) – определяем на всех этапах «эволюции биологических видов» и «антропогенеза» «оптимальные» решения.

В 1735 году шведский естествоиспытатель Карл Линней опубликовал труд «Система Природы», в котором классифицировал и систематизировал растительный и животный мир Земли, сотворенный, по его мнению, единовременно «творцом».

В 1859 году британский естествоиспытатель Чарльз Дарвин в своем основном труде «Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь» показал, что виды растений и животных не постоянны, а изменчивы, что существующие виды произошли естественным путем от других видов, существовавших ранее; наблюдаемая в живой природе целесообразность создавалась и создается путем «естественного отбора» полезных для организма «ненаправленных изменений».

Обозначим позицию: теория эволюции биологических видов Чарльза Дарвина построена принципиально правильно. Вульгарный рефрен «Человек произошел от обезьяны» был вброшен в сознание общества через свободные и просвещенные европейские газеты (залпом!) «клерикальными кругами» буквально на следующий день после публикации анонса монографии в 1858 и муссируется с каким-то маниакальным сладострастием вот уже более ста пятидесяти лет: кипят страсти «ток-шоу», выходят «бестселлеры» и «блокбастеры»! Расчет предельно прост: действительно, кто хочет считать, что он – такой красивый и просвещенный – и вдруг… от обезьяны?

Дарвин совершенно обоснованно констатировал факт, что по своему строению и развитию среди всех биологических видов человеку наиболее близки именно приматы. Не больше и не меньше. Любой нормальный учитель биологии в наши дни к этому еще добавит: примата и человека разделяют несколько промежуточных видов и десятки миллионов лет (!) разнонаправленного развития.

И все же в дарвиновской теории есть существенный изъян, так сказать, технического характера. Сам механизм естественного отбора – фундамента всей теории – подразумевает, реализацию принципа: «Выживает сильнейший», «Сильный побеждает слабого». Религиозная жена Дарвина возмущенно возражала против подобной «материалистической жестокости». Судя по всему, его и самого коробило от мысли, что возможно он первый из людей, кто выступил с «научным обоснованием» приоритетов «дьявольской силы» над «божественной любовью». Свой труд он опубликовал только после смерти жены. Во внутренней борьбе победил естествоиспытатель, – на суть вещей надо смотреть ясно и просто, какой бы невероятной и даже жестокой она не выглядела. Но тут же вслед всегда возникает сомнение: а действительно ли то на что ты смотришь – суть? Извечный вопрос: «Что есть истина?»

В том-то и дело, что дарвиновская теория входит в диссонанс не только с «божественными и человеческими» моральными принципами, но и с вполне материалистической, очень даже научной фактурой.

На первый взгляд, кажется вполне естественным: встретились на тропе лев и антилопа, – сильный хищник убьет и съест слабую жертву. Бесспорно? Да как сказать. Даже на уровне состязания отдельных особей, что называется «бабушка надвое…» Антилопа может оказаться очень даже шустрой – и убежать. И вторая, и третья… И тогда лев погибнет от голода. А на обобщенном «видовом» уровне, на сверхдальней дистанции эволюционного развития принцип «побеждает сильнейший» – и вообще не работает!

Очень наглядный пример: десятки и десятки миллионов лет гигантские динозавры – один другого грандиозней и зубастей – боролись на Земле за верхушку «пирамиды естественного отбора», но были повержены – ничтожно малыми по сравнению с их мощью – млекопитающими, размером с крысу. Кто в данном случае «сильный», кто «слабый» – неуместно даже сопоставлять. «Дарвинисты-примиренцы» было подправили свой концепт: эволюционную гонку выигрывает не тот, кто сильней, а кто сумел лучше приспособиться. Но сразу же на ноги подскочили «герои-победители», зазвучали так хорошо нам известные выкрики: «Сам дурак!» Двучастный механизм реализации эволюции, предложенный Дарвином: «естественный отбор» и «неопределенная изменчивость» – имеет место быть, но его явно недостаточно для четкого понимания всего процесса, – на авансцену выступили шарлатаны и горлопаны всех мастей, и большинство из них далеко не безобидные «ботаники». Теории разного рода превосходств по, якобы, дарвинистическому «праву силы» до настоящего времени исправно, как оладушки выпекаются в раскаленной печи Западной Европы. Один только, к сожалению, всем известный «фюрер» чего стоит! Истина, как ей и положено, на время прилегла отдохнуть «где-то рядом». И дремлет уже более полтораста лет.

Применение алгоритмов триединства «Т-Логики» дает возможность достоверно моделировать архитектуру Биологии (собственно, как и всех без исключения элементов мирозданья).

Конечная цель Биологии – построение оптимального «биомобиля», которым и явился в итоге – «подотряд Высшие приматы класса Млекопитающие царства Животные». Каждый этап эволюции – это создание какого-то определенного элемента «биомобиля», начиная с простейшей клетки. Матрица алгоритмов универсальна, но ее компоненты на каждом этапе – качественно различны. Анализ всей биологической эволюции – тема отдельная и очень объемная, для раскрытия нашей темы целесообразно начать с этапа, уже упомянутых выше динозавров.

Симметрия. Рептилии, с более совершенными системами жизнеобеспечения: нервной, кровеносной, костно-мышечной, по сравнению с предыдущими владыками Земли – земноводными, – быстрее передвигающиеся по суше, с более быстрыми реакциями и т. д., – возглавили все пищевые цепочки. Рептилии поедали все без исключения менее развитые организмы без конкуренции и стали стремительно увеличиваться в размере и наращивать собственную массу.

Асимметрия. Некоторые рептилии, охотники на крупных земноводных, со временем переключились на самый огромный и эффективный резервуар энергии – таких же рептилий, только растительноядных, – гигантских и малоподвижных. Началась нескончаемая «гонка вооружений»: жертвы увеличивались в размерах и массе – хищники совершенствовали орудия убийства: когти, клыки, челюсти, и наращивали мышечную мощь.

Гармония. Отдельные рептилии, «специализировавшиеся» на моллюсках, хордовых, паукообразных и любой другой «мелкой живности», не брезговавшие пищей растительного происхождения, – не включились в замкнутый круг гигантизма. Средние и даже мелкие по размеру – они совершенствовали в своих популяциях стремительность бега, быстроту реакции, зачатки стайной охоты и защиты. Эти «маленькие динозаврики» – бегали, прыгали, плавали, планировали со скал, а некоторые даже научились летать. Они распространялись в труднодоступных для гигантов ландшафтах и пытались выживать в прохладных широтах. Со временем стремительные стаи «малышей» стали вполне эффективно конкурировать с самыми крупными «тиранами» динозавров.

Вариативность. Теперь, если вы захотите, и у вас хватит терпения, наполните вышеобозначенный треугольник всем имеющимся на данный момент времени палеонтологическим материалом – останками и реконструкциями вымерших рептилий, и убедитесь – хаос исчез. На трех сторонах треугольника наглядно разложатся все рептилии. Именно в наборе вариантов, ограниченных тремя алгоритмами, а не в линейном, якобы, бесконечном перечислении древних представителей динозавров очень даже просто и ясно понимаются и применяются классические дарвиновские «движущие силы эволюции»: «естественный отбор» и «неопределенная изменчивость».

Оптимальность. В популяциях среднегорных и среднеширотных рептилий, небольших по размеру и очень активных, биологический механизм «неопределенной изменчивости» сконструировал качественно новых, по сравнению с рептилиями, животных – «класса Млекопитающие» – теплокровных, покрытых шерстью, живородящих, вскармливающих детенышей молоком, с улучшенными характеристиками всего организма и более сложными коммуникативными навыками. При глобальном похолодании млекопитающие быстро доели вымерзающих гигантских динозавров и воцарились на суше.

Млекопитающие перешли на более высокий уровень развития. Рептилии потеряли свое доминирующее положение среди биологических видов, но отнюдь не исчезли. Всевозможные ящерицы, вараны, «драконы Комода», крокодилы, и даже выделенные зоологами в отдельный класс птицы – это все потомки ископаемых динозавров. Зачем глупейшие воздыхания о какой-то «машине времени»?! Матушка Земля сохраняет все этапы своего развития – надо только понимать: куда смотреть.

Млекопитающие отправились на последний этап биологического развития. Как указывалось выше – алгоритмическая схема неизменна, но ее участники качественно иные.

Симметрия – травоядные, жертвы: мамонты, быки, антилопы… Асимметрия – хищники, охотники: большие кошки, волки, медведи… Гармония – «древолазы», всеядные: полуобезьяны и обезьяны – Приматы… Вариативность – все без исключения представители треугольника класса Млекопитающие. Оптимальность – Высшие приматы.

«Биологическая эволюция» создала множество «рекордсменов» по отдельным «дисциплинам» многоборья. Гигантских размеров – бронтозавров, китов, слонов; чудовищной силы – тираннозавров, пещерных медведей, львов; стремительных бегунов – гепардов, сайгаков, лошадей; непревзойденных летунов – альбатросов, орлов, кондоров; выдающихся прыгунов – кенгуру, белок, дельфинов; ультразвуковых и инфракрасных «локаторщиков» – летучих мышей и змей… Множество биологических видов развили в себе уникальные, почти «сверхъестественные» способности. И все эти «сильнейшие» чемпионы так и останутся – «биосферой планеты». На поверку оказалось, что «биологическая эволюция» потребовала не абсолютно выдающихся рекордов в выживании и приспособлении, а исчерпывающего набора нужных качеств – оптимальности.

Такова истинная логика биологического «естественного отбора».

И если уж «эволюция биологических видов» всегда являлась основой для самых причудливых теорий общественно-политического устройства человеческих масс (большей частью человеконенавистнических), то «антропогенез» (развитие, собственно, человека) – поистине, «поле чудес» для всякого рода властолюбцев.

И так как «активисты» всех родоплеменных, этнических, национальных, государственных, расовых (и еще, Бог знает каких!) сообществ планеты твердо верят, что именно их «предки» и являются самыми древними, самыми «чистокровными», самыми умственно продвинутыми и, вообще, самыми-самыми, – то, разброс классификационных оценок даже какого-то отдельно взятого археологического артефакта – громаден (по некоторым палеолитическим орудиям труда или стоянкам – до миллиона лет и более!), и о единой объективной картине развития человека и говорить не приходится. «Антропогенез» также как и «История» находятся под пристальнейшим надзором и цензурой политиков всех уровней и центров – поэтому объективными «науками» при существующем геополитическом мироустройстве им никогда не быть.

Автор прекрасно отдает себе отчет, из каких именно «центров» на его скромную статью обрушится «град критики», но, что поделаешь: «собаки лают – караван идет».

Для дальнейшего обзорного анализа абсолютные цифры не требуются, – мы используем объективные «качественные» и «порядковые» характеристики.

Несколько десятков миллионов лет назад «эволюция биологических видов», наконец, сконструировала оптимальный «биомобиль» – Высший примат (видите, нам совершенно все равно в «каком точно году», но порядок «десятки миллионов лет» – в данном случае научно объективен). Ископаемые останки Высших приматов обнаружены – в Африке, в субтропической Азии, в Южной Америке (факт). Порядка тридцати миллионов лет назад (кое-кто утверждает: двадцать миллионов, – да Бога ради!) рифтовый разлом (подвижка геологических платформ) разделил Африку – на лесистую Западную и выжженную полупустынную Восточную (факт). Выжившие животные Восточной Африки, в том числе и Высшие приматы, начали свой новый виток выживания в новых условиях.

А теперь давайте ответим на вопрос: какой такой новый «элемент» эволюция просто обязана встроить в ранее уже созданный ею оптимальный «биомобиль»? Ответ очевиден – «программное обеспечение» (которое мы бессистемно обозначаем – «мозг», «интеллект», «разум») и довести его до оптимальности. А это означает, что цели и промежуточные задачи «эволюции биологических видов» и «антропогенеза» принципиально различны.

Чисто из формальных задач оптимальному «биомобилю» оставалось только развить прямохождение, чтобы окончательно освободить «передние конечности» от функции передвижения и превратить их в «руки» – высокоразвитые манипуляторы – для исполнения задач любой «интеллектуальной» сложности. Это, как бы, «симметричная» пуповина от «биологической эволюции». А вот все другие составные «антропогенеза» – находятся вне «биологической эволюции», даже наоборот приводят к «биологическому регрессу». В настоящее время совершенно очевидно, что развитие «программного обеспечения» – заметно ослабляет внешнюю оболочку – «биомобиль». Современный человек физически гораздо слабее Высшего примата. Но ни один биологический вид давно уже не в состоянии конкурировать с человеком! Так же, как ни один биологический вид несовместим с постановкой задач уровня: «исследование и кодификация окружающей среды с конечной целью полного осознания устройства вселенной», «постоянная оптимизация коллективного общежития», «на основе оптимизации способов передачи информации – получать от предыдущих поколений все их ценные навыки и знания, развивать и передавать потомкам для дальнейшего развития». Конечно, и Высшие приматы, оказавшиеся сброшенными со своего спасительного «Древа» на иссушенную землю Восточной Африки – не могли столь сложно и «наукообразно» сформулировать путь своего развития. Но они пошли именно по этому пути! Давайте разберемся, каким это образом…

«Витязь на распутье». Помните? «Как прямо ехати – живу не бывати – нет пути ни прохожему, ни проезжему, ни пролетному». Сказка ложь, да в ней намек…

Когда порядка тридцати миллионов лет назад Высшие приматы Восточной Африки – в результате чудовищных землетрясений, извержений вулканов, пожаров – оказывались лишенными своей привычной среды обитания, можно не сомневаться, какая-то часть из них сразу же бросалась искать «дорогу назад» – в «родные» джунгли, к большому скоплению деревьев. Не правда ли, поиск «потерянного рая» – это так естественно даже для современных людей, а что говорить о «примитивных» приматах, пусть даже и «Высших». «Инстинкт!» – назидательно поднимают вверх палец биологи. Вполне симметричная реакция на катастрофические обстоятельства, – собаку забывают случайно в далеком чужом городе и она через всю страну, преодолевая тысячи километров, бежит к своему милому дому, к своему личному уютному «раю».

Но есть и асимметричный алгоритм. Это, воистину, – дорога «героев». Наиболее сильные и решительные особи Высших приматов, оказавшись на плоской равнине в окружении неисчислимых скопищ различных травоядных и столь же неисчислимых хищников, – что называется, «приняли бой». Они сбивали своих сородичей в стаи, занимали (опять-таки, «инстинктивно», так как привыкли к вертикали деревьев) доминирующие высоты на равнине – холмы, скопления валунов; видоизменялись в падальщиков и хищников, –
агрессивно конкурировали с гиенами, волками, большими кошками.

Теперь о «третьем» пути. Современным биологам хорошо известны в экваториальной Западной Африке несколько «болотных» экосистем. В самых недрах непроходимых джунглей, на месте «регрессирующих» озер притаились обширные обводненные поляны, перенасыщенные влаголюбивой флорой и фауной. Группы современных Высших приматов (шимпанзе, гориллы) каждое утро спускаются со своих спасительных убежищ – деревьев и проделывают многокилометровые походы по земле на эти поляны, – буквально, «как на работу», – чтобы на закате солнца опять вернуться на деревья к месту ночевок своих популяций. «Озерно-болотные» экосистемы – неиссякаемый резервуар самой разнообразной пищи. Их не могут истощить никакие смены времен года, – никакие засухи, пожары, наводнения, – наоборот, череда природных изменений только активизирует жизнедеятельность подобных экосистем. В результате подвижки геологических платформ Восточная Африка отодвинулась от Западной, – образовался гигантский меридианный разлом, который наполнился водой и преобразовался в цепочку великих озер и рек. В иссушенной Восточной Африке вокруг водоемов сформировались огромные регионы площадью в десятки тысяч квадратных километров, поросшие высокой травянистой растительностью, переполненные органикой. Отдельные группы Высших приматов (опять-таки вполне естественно и даже «инстинктивно») начали осваивать тростниковые заросли. Воды и самой разнообразнейшей пищи было в преизбытке, только исчезли спасительные деревья. Именно этим «водно-тростниковым» Высшим приматам пришлось окончательно встать на две ноги и вытянутся, как можно выше во весь рост, – чтобы получить преимущество выживания в высокой траве. И, наконец, моделируем четвертый совокупный алгоритм реагирования Высших приматов (собственно, как и любого другого животного, да и человека) на катастрофические изменения окружающей среды. При опасности сразу же включается рефлекс: «Спасайся, как угодно и любой ценой!», «Беги, куда глаза глядят!» Это первая мгновенная реакция. Когда непосредственная угроза для жизни устранена, подается следующий сигнал: «Как жить дальше?» Выживший оглядывается по сторонам, ищет себе подобных и, исходя из сложившейся ситуации и собственных программных предпочтений, определяет вектор продолжения жизни. Некоторые из Высших приматов – совершенно случайно или вполне целенаправленно – нашли-таки вожделенные деревья и привычные для своего вида фрукты и растительные побеги. Другие – «приняли круговую оборону» на равнине, и вошли в извечный биологический круг «хищник-жертва». Третья часть, следуя склонностям к воде и всеядности своих прямых предков начала окончательное освоение тростниковых регионов вокруг водоемов. Но множество Высших приматов, что называется, просто разлетелись «во все стороны света», стали – по современным классификациям – «собирателями». Какие-то группы достигли океана и обнаружили на его берегах богатейшие запасы белковой пищи – моллюсков и крабовых. Кто-то освоил неприступные скалы и ущелья, другие научились выживать в песчаных пустынях… Вариативность.

В современной науке представители промежуточной ступени – от «эволюции биологических видов» к «антропогенезу», – обитавшие в Африке порядка 30–35 млн. лет назад обозначаются – «человекообразные обезьяны» или «гоминиды». Мы разделили этот вид на четырехчастную матрицу подвидов, по алгоритмам развития, – но как их обозначить? Опять по биологическому-антропологическому строению?

– Можно предположить, что особи, вернувшиеся на деревья, развились в современных Высших приматов – по всем признакам – в шимпанзе. Но многие так и не дошли до массивов джунглей, – осваивали какие-то отдельно стоящие рощи, группы деревьев в оазисах, – их скелетные остатки также должны очень напоминать по строению Высших приматов.

– У «падальщиков-охотников» должны быть удлиненные вперед челюсти, увеличенные клыки, крепкая скелетно-мышечная структура. Они обязательно должны были использовать свои «уже почти руки» в борьбе за жизнь – поднимать с земли камни, палки, острые кости – против врагов и жертв, но так и не перешли на исключительное прямохождение, так как это не давало никаких преимуществ, и даже наоборот делало слабее и уязвимее в схватках.

– А вот тростниковым обитателям пришлось полностью встать на две ноги, потянуться вверх, дифференцировать координацию конечностей для плавания в воде и постоянного раздвигания высокой травы перед собой для лучшего обзора (этот, казалось бы, простейший навык, на самом деле, дает громадные преимущества перед всеми другими животными в высокой траве); развить плоские боковые зубы-«коренники» для перемалывания твердых кореньев, как у жвачных животных.

Неприкаянным бродягам вариативного алгоритма развития для нескончаемых переходов совершенно необходимы были длинные ноги.

Костные останки с описанными признаками археологи и находят периодически в Африке, дают им каждый раз какое-то новое, совершенно бессистемное название и… тем самым еще более запутывают всю картину.

Биологическая «формальная» классификация по костным останкам, конечно же, необходима. Также не обойтись и без точной географической привязки останков. В данной же статье предлагается применить звуковой сигнальный код «диалектов животных» для классификации выявленных подвидов гоминид.

Смысл прост. Каждый из видов животных развил свой, только ему присущий звуковой сигнальный код, зоологи различают даже внутривидовые «диалекты». Голосовой, речевой аппарат современного человека – самый развитый и сложный среди всех биологических видов. Сигнально-звуковые данные «гоминид» в начале их развития мало чем отличались от возможностей всех остальных животных – не лучше и не хуже. Но «гоминиды»» начали очень активно имитировать звуки окружающего мира, – разнообразие коммуникативных звуковых сигналов значительно повышало их победоносный потенциал в борьбе за выживание.

Характерный коммуникативный звуковой сигнал шимпанзе можно очень обобщенно выразить краткой фонемой «i» (кириллическая «и»). В рунической традиции вертикальная черта означает – «Древо», а в современной математике «i» – инвариативность, неизменность – один из признаков «симметрии». Так что «гоминид» симметричного алгоритма развития, даже и не добравшихся до вожделенных джунглей и не развившихся в современный вид Высших приматов – шимпанзе, но все равно, «консервативно» продолжавших считать «Древо» высшим приоритетом жизни – можно вполне обоснованно классифицировать – «гоминиды I». В данном контексте эмотивный окрас фонемы «i» – «обеспокоенность».

Характерный звуковой сигнал стайных падальщиков и охотников – псовых: шакалов и волков, которым старались подражать «гоминиды» асимметричного алгоритма развития, – «тявканье», которое можно отобразить фонемой – «w» (кириллическая имитация – «уо, во»). Соответственно подвид обозначается – «гоминиды W».

В данном контексте эмотивный окрас фонемы «w» – «предупреждение».

Характерное «шипение» (ф-ф,
ц-ц, ч-ч, ш-ш, щ-щ, с-с, к-к, х-х,) земноводной царицы тростниковых зарослей – змеи, с предварительным «смычным» выхлопом воздуха – «t» (кириллическая «т»: т-с-с, т-ш-ш, т-х-х…), дает обозначение третьего, «гармоничного» подвида – «гоминиды T».

В данном контексте эмотивный окрас фонемы «t» – «осторожность».

И, наконец, «громогласное» долгое «а»(ar) ворона – падальщика и вездесущего проныры – патриарха певчих (воробьиных), самого распространенного вида на Земле в царстве птиц – служит определяющим элементом в классификации особей «вариативного» алгоритма развития – свободных кочевников, «вольных птиц»: «гоминиды A».

В данном контексте эмотивный окрас фонемы «а» – «торжество».

Вспомните классический сюжет анекдотов: «Встретились (предположим) еврей, русский, американец и француз…» А кто сказал, что не могло произойти события, скажем, следующего свойства: «Встретились как-то пять миллионов лет назад в жаркий африканский день на берегу реки четыре гоминида. Один (обеспокоенно) подал звуковой сигнал (как умел): «i! i! i!», второй предупреждающе тявкнул: «w-w!», третий упреждающе повел рукой: «t-t-t…», четвертый гордо каркнул: «а!» По сути, они, что называется, представились друг другу. И в настоящее время можно вполне достоверно вообразить, что если кто-то из тростниковых обитателей вдруг начинал тявкать: «w-w!», его сородичи «гоминиды T» сразу же понимали, что он им сообщает об опасных охотниках из открытой саванны. «Обезьянничанье» – передразнивание соседей и оппонентов – неотъемлемая часть культуры и современного человека, а когда-то с этого коммуникативного элемента начинался процесс кодировки окружающего мира.

Можно не сомневаться, – контакты между разными группами «гоминид» происходили миллионы лет – в разной степени интенсивности, в разных комбинациях: AI, TW, IW, ATI (…), – с разными последствиями. Группы и отдельные «гоминиды» – сходились, разъединялись, поглощались, погибали, разрастались… Но через двадцать пять миллионов лет (порядка) синтезировались в качественно новую популяцию – «гоминиды IWTA».

И вот здесь мы подходим к пониманию принципиального отличия механизма «антропогенеза» от механизма «эволюции биологических видов».

Ключевая категория – «изоляция». Изоляция от «ядровой» материнской популяции – одно из важнейших условий ветвления и метаморфоз биологических видов. Группы особей постоянно отпочковываются и изолируются от популяций (по разным причинам), и через некоторое время видоизменяются, что называется, «до неузнаваемости». Маленькие легкие динозаврики планировали-планировали со скал – да и полетели, и превратились в целый отдельный биологический класс – Птицы. А некоторые гиппопотамы, обитавшие на мелководьях, однажды не вернулись на берег и, бороздят они сейчас бескрайние просторы океанов в облике вполне благополучных китов. Тоже самое произошло и с некоторыми псовыми, которые превратились в дельфинов. Полный перечень – это, собственно, вся классификационная таблица биологических видов.

А вот постоянная оптимизация «программного обеспечения» (развитие разума) в «биомобиле» – процесс исключительно коллективный, и его фазы: получение информации индивидуумом, ее усвоение и закрепление, дополнение новыми элементами личного опыта, передача расширенной информации другим индивидам, – могут быть реализованы только в тесно интегрированном сообществе.

А если еще не существует никаких информационных носителей и из коммуникационных инструментов – только несколько различимых (зачаточным сознанием) звуковых сигналов да столько же жестов? Значит, передача знаний происходит только «глаза в глаза», «душа в душу»: от родителей – детям, от старшего поколения учителей – младшему поколению учеников; на «личном примере» по принципу «делай как я». И та группа, которая в подобных условиях отрывается далеко от ядра – неминуемо деградирует (тем более индивид одиночка). Именно поэтому «гоминиды» так долго – порядка двадцати пяти миллионов лет – не выходили из Африки. Очевидно, какие-то группы и вырывались в Евразию, но к «антропогенезу» они никакого отношения не имеют. Отчаянные разведчики, «вольные птицы» вариативного алгоритма, наверняка, самые смелые и дерзновенные, оторвавшись от своего «болота» сородичей – так и остались «животным миром» либо пресловутой «тупиковой ветвью развития».

«Гоминиды А», избравшие алгоритмом своего существования кочевое собирательство и как следствие самоизоляцию, оказали очень слабое влияние на итоги самого первого этапа «антропогенеза» – формирование качественно нового разумного вида, собственно, «anthropos»-человека.

Столь же мала роль на этом этапе и «гоминид W» – территориальных падальщиков и охотников. Из замкнутого биологического круга «убийца-жертва» выхода к развитию мыслительной деятельности просто нет. Удача может сопутствовать группе «героев» порой несколько десятков поколений подряд, но природные катастрофы – засухи, пожары, наводнения, истощение охотничьих ареалов; агрессия конкурирующих хищников или даже соседних групп «сородичей» – неминуемо ставят обособленную группу охотников на грань вымирания (именно «обособленную» и достаточно компактную, т. к. примитивная охота, не оснащенная высокотехнологичными орудиями промысла, никаких крупных сообществ прокормить не может). В условиях каждодневной всепоглощающей борьбы за выживание на открытых просторах – информационную цепочку передачи знаний от поколения к поколению сохранить неразрывной просто невозможно. Да и «эгоцентризм», по сути, стопроцентных хищников не подразумевает каких-то особых склонностей и способностей к коммуникативным связям с соседями.

И совершенно малозначительно на стадии исхода из животного состояния выглядят «консерваторы» – «гоминиды I». Те особи, которые все же вернулись в джунгли – ныне здравствуют в облике шимпанзе, а судьба приматов, ухитрившихся выжить в полупустынном редколесье, упорно цеплявшихся за ветви деревьев и растительную пищу, но развившихся таки в «гоминид» – оказалась еще более зависимой от окружающей среды и еще более непредсказуемой, чем даже у «гоминид – территориальных охотников» и «гоминид – бродячих собирателей». Самыми успешными оказались особи приматов, которые при катастрофических изменениях окружающей среды избрали для себя высшим приоритетом жизни – ни слепое повиновение «инстинктам предков», ни изобилие высококалорийного падежного и свежеубойного мяса в гуще многомиллионных стад травоядных, ни свободный поиск своего личного «островка счастья» где-то «там за горизонтом», а обыкновенную – воду. Пресная питьевая вода, которая никогда не иссякает, в гигантских преизбыточных количествах – высшее благо и объект почитания. В высокой траве бассейнов великих озер и рек Восточной Африки стали концентрироваться обездоленные приматы, приумножаться и трансформироваться в «гоминид Т». И «этому роду не было переводу».

Разнообразие и неиссякаемость растительной и белковой пищи прибрежных пойменных зарослей миллионы лет обеспечивало непрерывность коллективного познавательно-накопительного процесса. Оказалось, что используя прямохождение вкупе с ловкими руками, можно наиболее эффективно по сравнению со всеми другими живыми организмами, эксплуатировать заросли «сырь-земли», добывать любую пищу: корни, стебли, побеги растений по заливным лугам; рыбу, земноводных, водоплавающих крыс, моллюсков из воды; самых разнообразных птиц и их кладки яиц; козлов, антилоп, грызунов, неумолимо гонимых жаждой к водопою… «Гоминиды T» беспрерывно расширяли ареалы своих популяций по берегам крупных восточноафриканских водоемов. Кстати сказать, эти же водные экосистемы и в настоящее время кормят и поят миллионы и миллионы людей и животных, а уж счет «гоминидам» даже в их лучшие времена шел, всего на всего, на тысячи.

Именно в популяциях «гоминид T» аккумулировалась познанческая информация (полученная, в том числе, и от внешних сородичей: древолазов, охотников, бродяг) – дополнялась, обобщалась, расширялась – и передавалась «по наследству» следующему поколению. Молодые особи (говоря по-людски – мальчишки), как и полагается, стремились к самостоятельности и приключениям, – уходили во внешний загадочный мир, сбившись в братские союзы, зачастую, сманив с собой пару глупых девиц. Большинство из них так навсегда и исчезали за дальними красноватыми перекатами – восполняя и обновляя постоянно тающий генотип тех же древолазов, охотников и бродяг. Но кто-то возвращался, приносил в матриархальное стадо новые удивительные знания, навыки и приспособления, а также, зачастую приводил с собой и новую семью, из числа внешних сородичей. Из саванны и самостоятельно – поодиночке и группами – приходили «гоминиды» и оставались у большой воды навсегда.

И всем находилось место и звериный облик по душе. «Консервативные» древолазы комфортно ощущали сами себя рыбами; волки – крокодилами; птицы – аистами. Но весь этот пестрый «Мир Воды» объединяла «Змея-Радуга».

Забегая немного вперед, выделим на карте Восточной Африки ряд гидронимов с общим корневым знаменателем «tan», ТАН – (почему именно этот корень – раскроется немного позже).

Озеро Танганьика, дающее жизнь и смысл целой большой современной стране – Танзании. На северо-востоке – самая большая река Кении – Тана. Севернее, в Эритрее – озеро Тана, в которое впадает пятьдесят рек, а вытекает – Голубой Нил. Далее – более шести тысяч километров на север по великому Нилу и мы попадаем в его огромную дельту, сердцевиной и столицей которой является город – Танат. В восточной части дельты притаился древний город Танис. Собственно, «Танес» – одно из многочисленных имен-ипостасей Нила.

Вокруг этой вертикальной оси «юг-север» великих озер и рек Восточной Африки и сформировалась популяция – «гоминиды IWTA».

Выделим завершенное качество вида «гоминид» – выносом литеры «T» за скобки, т. к. именно гармоничный (третий, водный) алгоритм развития (что, как мы убедимся далее бывает не всегда) стал доминирующим на данном этапе, в совокупности с вспомогательными, но неотъемлемыми алгоритмами: симметрии, асимметрии, вариативности – «I», «W», «A»; откуда получаем – «гоминиды T (IWA)». Очевидно, что были и: I (WTA), W (ITA), A (IWT) – группы «гоминид», которые, вроде бы и впитали в себя весь объем развития, но все равно предпочитали жить по «законам предков», в соответствии со своим менталитетом.

Здесь необходимо очень важное отступление. Мы подошли к точке развития, определенной евангелистом Иоанном: «В начале было…» В предыдущем авторском исследовании «Основы фундаментальной Т-Логики» было определено, что «в начале» всего лежат объективные алгоритмы триединства – симметрия, асимметрия, гармония и вариативность, строящие оптимальность Истинной Логики. Но «в начале» программного обеспечения, закладываемого в биомобиль Высшего примата, т. е. «в начале» человека – действительно «было Слово», в свою очередь «начинавшееся» с четырех звуковых сигналов, имитирующих зоологические диалекты – приматов, псовых, змей, воронов (развившихся только спустя миллионы лет в членораздельные фонемы, которыми мы пользуемся в настоящее время). Но «Слово», которое было «в начале», на самом деле представляет из себя комбинацию из 24 четырех-частных «звуковых формул». Легко реконструируется ситуация, при которой «гоминиды» сразу же начали спорить между собой за приоритет – чей звуковой сигнал является главным и, соответственно, который необходимо ставить на первое место (а какие – на второе, третье, четвертое). Теоретически – и вся африканская популяция «гоминид», в полностью сформированном виде, должна была дифференцироваться на 24 ареальных стада. Но никаких абсолютных цифр даже в расчетах физических явлений быть не может! А тем более в «антропогенезе». Погрешности разного рода всегда размоют самую логически непогрешимую схему! (Статья «Что было в начале?», раскрывающая логику формирования ядрового праязыка – выйдет в свет вслед за данным исследованием).

Несколько миллионов лет назад (порядка) начался исход «высокоразвитых гоминид» из Африки – тремя маршрутами (факт).

Причины и схема исхода моделируется достаточно четко.

Опорная хронологическая точка: 4,7 млн. лет назад началось «глобальное морское похолодание» в результате развития «гляциала» (ледника) «Гильберт» в Антарктиде. С юга Африки потянуло холодом, что заставило «гоминид» (как и всех животных) адаптироваться к более низким температурным режимам, а некоторых – отодвинуться на север Африки. После нескольких волнообразных циклов относительных потеплений-похолоданий, 3,2 млн. лет назад глобальные изменения пришли уже наоборот с севера, но несколько иного рода. «Континентальный гляциал (Бибер I – Вюрм IV)» придавил земную кору двух километровой толщей, – отобрав часть воды у планеты и перепутав схемы климатообразующих океанских течений. Уровень мирового океана упал более чем на сто метров, а суша наоборот поднялась (принцип резинового мячика, сдавленного пальцами). Образовались мосты суши между материками на месте проливов. Средние широты Евразии переувлажнились; во внутренних озерах – Арале, Каспии, отчасти в Азове и Черном море уровень воды поднялся на двадцать метров, а вот в Африке стало немного жарче, но самое главное – намного суше, за счет значительного сокращения атмосферных осадков. Огромные цветущие лесостепные просторы Северо-Запада, переполнившиеся жизнью в эпоху предыдущего антарктического оледенения, высохли до состояния современной Сахары. «Гоминиды W (ITA) – «Вита? Уайт?» – а в этой части Африки обитали именно «Волки (шакалы)», охотники и падальщики, – потянулись за своими стадами через гибралтарский мост на Пиренеи.

«Гоминиды A (IWT)» – «Аи? Аист?», бродяги «Птицы» через мосты Красного моря, через Аравию выпорхнули в Евразию – именно в сторону «Дома Восходящего Солнца», в котором (и только в котором!) – по их представлениям – и скрыто все самое благое.

Видовые доминанты «гоминиды T (IWA)» – «Тыва? Дива-Див?», земноводные «Змеи» выползли через дельту Нила в Восточное Средиземноморье. А вот «гоминиды I (WTA)» – «Йота? Иуда?», как и полагается истинным «консерваторам» остались полновластными хозяевами Африки и (вот здесь самое интересное) хранителями знаний. (Качественное изменение! Одно дело цепляться за звериные инстинкты и навыки, а другое – пытаться сберечь вехи растянутого во времени «программирования» – дорогого стоит).

Именно в Евразии (и частично в дельте Нила), в субтропических широтах, «гоминиды» окончательно трансформировались в качественно новый разумный вид – «архантроп», человек древнейший.

«Архантропы» уже пользовались деревянными, роговыми, каменными орудиями и могли вполне достойно постоять за себя. В прохладных широтах с более контрастными перепадами температур они освоили хранение огня.

Оптимальное и уже новое «человеческое» качество обозначим литерой – «М»: «архантроп М». Почему – «М»? Лингвисты утверждают, что носовая дыхательная согласная «М»(m) – является первой настоящей членораздельной фонемой, присущей уже только исключительно человеку. Ни один живой организм на планете кроме человека (даже шимпанзе) – точно, четко и звонко – воспроизвести фонему «М»(m) не может (не случайно: omo, homo – человек).

Можно с достаточной долей достоверности реконструировать, что именно в этот период развития в сообществах «архантропов М» начались уже вполне осознанные самые изначальные «натуро-философские» кодировки, базировавшиеся на «диалектных звуковых сигналах» (которые только через миллионы лет сформируются в членораздельные фонемы с закрепленными за ними графическими символами – определяемые нами как «буквы»):

«I» – «Древо» – «Древнейший предок (изначально примат)» – «Вертикаль соединяющая землю и небо» – «Подчиненность неизбежности (судьбе, вышестоящему)»;

«W» – «Волк (изначально падальщик шакал)» – «Земля (нора, недра, пещера)» – «Охота (война, борьба во всех проявлениях)»;

«T» – «Змея» – «Вода (сырая земля)» – «Низ» – «Гармония (знания, мудрость)» – «Стремление к оптимальности и как следствие – к истине»;

«A» – «Птица» – «Свобода» – «Свет и Тьма» – «Вездесущесть».

Откуда, четыре базовые фратрии «архантропов» можно обозначить: М–I (WTA); M-W (ITA); M-T (IWA); M-A (IWT).

Конечно, наши пращуры не могли все так складно разложить по пунктам… Они садились в круг, тыкали пальцами в небо, в окружающие деревья, – этими же пальцами пытались что-то черкать на песке, – «мыкали», «такали», как могли, – смеялись, толкались, ссорились… Но в спорах открывались новые горизонты, хаотические на первый взгляд проявления бытия переплетались все теснее во все более сложные взаимосвязи.

«Не буди во мне зверя!»

В каждом человеке, как и в любом из человеческих сообществ, как вы уже смогли понять, программно заложены все четыре алгоритма (во всех проявлениях) и «стремление к оптимальности». Как бы это невероятно не казалось, но при совокупности всех алгоритмов, в человеческих сообществах – «этнических», «национальных», «государственных», «конфессиональных» – все равно, определяющим является изначально заложенный один алгоритм. Мы пока что бессодержательно классифицируем эту логическую закономерность как «культурные особенности» или «ментальность». Загадкой всегда остается, в какой комбинации сложились элементы, и какой алгоритм доминирует в том или ином субъекте или сообществе и даже на том или ином отрезке времени. Сложнейшая алгоритмическая матрица! Которую человечество пока что решает, как антагонистический бином «Добро- Зло», «Хорошо-Плохо», «Опасно-Спокойно»… «Архантропы М-T(IWA)» гармоничного алгоритма по исходу из Африки – обосновались вначале в прибрежных зарослях бассейнов реки Иордан, Галилейского и Мертвого озер. Это была их привычная среда обитания – вода, сырая земля, тростники, заросли… Но подобный ландшафт локален и мало характерен для всего региона Восточного Средиземноморья и Востока Малой Азии. Следуя своему алгоритму, в поисках большой пресной воды, «Змеи», не обращая внимания ни на восход, ни на закат Солнца упорно ползли на север, где по всем признакам должно было быть очень много воды, – чтобы через Закавказье (стоянки Сатани-Дар, Азыл) оказаться порядка двух миллионов лет назад на Тамани (стоянки Кермек, Родники) в нескончаемых береговых зарослях пресного тогда Меотского лимана (Азов), в устье потока, струящегося с севера, который мы сейчас называем – Дон. Они достигли желаемого – Северо-восточная Евразия самый огромный резервуар доступной пресной воды в свободном состоянии. Это была их часть Света. Только здесь они себя чувствовали «как рыба в воде».

Со временем «М-T(IWA)» в районе Мертвого озера с юга из Африки подперли «М-I(WTA)», которые стали рассудительнее, старались поминать свой тотем «Примат» уже как предка «Отца», и больше отождествлять свою родословную с «то расцветающим, то усыхающим Древом». Но в отличие от широко известного сакрального символа «Змей обвивающий Древо» – на самом деле это именно само «Древо» как бы проросло между колец «Змея». Доминирующая идеология «М-I(WTA)», на первый взгляд, незлобива и добродушна – просто жить комфортно в уже каким-то образом или кем-то обетованной среде. Но как гласит индийская мудрость – «Хозяин, сжалившийся и впустивший в свою хижину, из-под проливного дождя семейство обезьян – скоро сам, горько плача и стеная, покинет родной кров».

Именноосевые «Древо» и «Змей», М-I(WTA) и M-T(IWA) – медленно, мучительно, но неумолимо прогрессировали, собирая и расширяя знания. Или «Змей» на «Древе», как в Библии? Или «Змей», охраняющий сундук под «Древом» на острове, как в русских сказках? Но «консервативные» дети «Древа» от имени «Отца» своего однажды прокляли «Змея» за то, что он их постоянно вовлекал в грех познания - M-I(TWA) → Митра, Митраизм, Материализм, то бишь – науки:
«… (семя твое) будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту». Непонятные слова, если не держать перед глазами символ – «Змей, свернувшийся кольцом, заглатывает свой собственный хвост с… раздвоенным жалом». Что означает тщету и гибельность всего и вся – бесконечный круговорот мира. «Консерваторам», оглядывавшимся только назад, и в голову не могло прийти, что однажды «Змей» может прекратить вечную круговерть и преломиться в равносторонний Треугольник Гармонии – основополагающий конструктивный элемент космоса. И до настоящего времени цивилизационные взаимоотношения алгоритмов Гармонии и Симметрии можно графически отобразить очень смешным символом: «Чертыхающееся проклятиями Древо, протискивается, прорастает в бесконечно надстраивающиеся треугольники (не в извивающиеся кольца) Змея, устремленного куда-то ввысь». (Хотя, конечно же, однажды Гармония укусит хвост Симметрии – «Познание» встретится с… Не будем поминать всуе!)

И факт в том, что как и с «гоминидами» - информационная изоляция сыграла недобрую шутку и с оторвавшимися далеко от оси «архантропами». Свободные и, вероятно, счастливые, «очарованные странники, заслушавшиеся соловьев» обрекли своих потомков на неминуемую деградацию. Это – про «Птиц» разлетевшихся по Востоку. Но это – и про «Волков», которых «ноги кормят», затаившихся по пещерам на Западе. «Тупиковые ветви развития» современные археологи постоянно обнаруживают в самых прекрасных, но очень уж отдаленных уголках Евразии. За миллионы лет коммуникационные возможности мало изменились, – они так и остались в пределах «нескольких лун пешего перехода». Уйти-то можно, как угодно далеко, хоть «за кудыкину гору», но вот чтобы регулярно общаться с «центром знаний» – одних ног мало. А уходят, как правило, безвозвратно «за горизонт» пусть и самые смелые, но, обязательно, не самые мудрые. Какие знания они могут передать своим детям? Как только единое ядро «архантропов М» разделилось, реконструировать индивидуальные, присущие только «Птицам» и «Волкам» логики самостоятельных кодировок (притом постоянно ветвящиеся до бесконечности) – уже не представляется возможным. Судя по всему, «птицы-Аисты» были очень уж молчаливы – больше цокали и пересвистывались, да и западные «волки Белой Жизни» даже развитием фонетики занимались мало – общались все больше жестами. С «Древом» также особо много не потолкуешь, но оно всегда старалось быть поближе к гармоничной трудяге-радуге «Змее» – с ней комфортно и спокойно. Именно в этой эпохе притаился самый изначальный эпизод библейского сюжета – исход из Африки и блуждание по пустыне (который повторится
неоднократно).

(Продолжение в следующем номере)